Tuesday 5 May 2009

Случай в такси

Дело было вечером, зимой. Календарной, поскольку в Израиле зима - это некая смесь сырости, осадков и ветра. Шел дождь. Я ехал в маршрутном такси из Акко в Хайфу. Кроме меня в машине ехало еще несколько человек. Водитель, судя по всему, был арабом. Собственно а кем ему еще быть, если, во-первых, он водитель такси, во-вторых, такси следовало из Акко, в-третьих, в машине тихо играла ритмичная арабская музыка, ну и, в-четвертых, его внешность это убедительно подтверждала.
На одной из автобусных остановок в машину подсел пассажир. Это событие моментально изменило атмосферу. В прямом смысле. Я бы даже сказал экологический баланс. Нюхательные рецепторы заработали с удвоенной силой, грозясь объявить забастовку, кровь через легкие начала обогащаться тяжелыми парами алкоголя и долгосрочного немытия. Одет человек был в старый, протертый и засаленный пиджак, насквозь мокрый от дождя и такого же вида брюки. На напоминавшей заброшенное птичье гнездо голове была водружена типично кавказская кепка. Лицо украшали неровные и лохматые усы и сложно-определить-сколько-дневная щетина. Плюхнувшись на сиденье, тяжело вздохнув и душевно крякнув, человек заговорил. Его молчаливым оппонентом был водитель. Беседа намеревалась быть диалогом, но ввиду языкового барьера и заметной неохоты общения со стороны водителя, диалог оказался монологом. Его речь подтвердила предположение о происхождении кепки. В письменном виде сложно передать диалект речи пассажира, поэтому буду придерживаться русского языка, предоставив право читателю включить воображение, представив оригинальный кавказский акцент, заменить все "о" на "а", "ы" на "и" (иногда наоборот) и местами ликвидировать мягкие знаки. Стилистическое путанье родов и падежей я тоже опущу.
-- Дождливая нынче погодка. Вах, как льет. Весь пиджак промок. Жена постирать его хотела, а зачем? Как бы он высох в такую погоду? Пришлось бы в мокром идти, а разве можно в мокром ходить..? Ох...
Неспящие пассажиры окинули взглядом человека, нарушившего молчание и заглушившего ненавязчивую арабскую музыку. Водитель, догадавшись с помощью зеркала заднего обзора, что речь обращена к нему, не разобрав ни слова, проигнорировал ее.
-- Кап-кап. Кап-кап. Вона как по стеклу стекает. Заодно и машину помоет, да, дорогой? -- человек засмеялся, закашлявшись.
Водитель покосился в зеркало и молчаливо продолжил заниматься своей работой. Пассажир приподнялся на сиденьи, достал из заднего кармана брюк помятую пачку сигарет и достал одну. Увидев это, водитель насторожился, готовясь вступить в бой за здоровье остальных пассажиров, но, задумчиво посмотрев в окно и покрутив сигарету в руках, незнакомец снова тяжело вздохнул и засунул сигарету в карман промокшего пиджака. Пачка вернулась обратно в брюки.
-- Ты любишь дождь, дорогой? -- настаивал пассажир.
Затянувшаяся пауза подтверждала решение водителя игнорировать обращение к нему, что, впрочем, совершенно не мешало незнакомцу. Он не желал замечать, что его речь, по сути, не обращена ни к кому. Непонимание водителя его нисколько не смущало, он как будто и не ожидал, что ему ответят.
-- Ай-Ай, не любишь дождь, -- догадался он -- а я вот люблю, очень люблю. Люди боятся дождя, прячутся, а мне нравится. Дождь - это свыше идет, а все, что свыше нужно принимать и любить. Это от бога. Ты в бога веришь?
На сей раз даже не дожидаясь ответа пассажир продолжил.
-- Не веришь, вижу, что не веришь...
Водитель, нахмурившись, слегка увеличил громкость музыки. Пассажир никак не прореагировал на этот поступок.
-- Что ты молчишь? Ты что, камень? Даже камни могут иногда говорить, -- опровергнул научную гипотезу пассажир, -- и не только говорить, они лечить могут.
Водитель начал раздражаться. Затылком понимая, что все вопросы обращены к нему и не понимая ни слова, он насупился.
Пассажир снова крякнул, неспеша полез в карман пиджака и достал завернутый в тряпочку предмет. После того, как тряпочка и оказавшийся под ней носовой платок были развернуты, на обозрение предстал камень. С виду он был похож на кусок необработанной металлической руды и никакого интереса не представлял. Такие камни валяются повсюду.
-- Это не просто камень, -- вкрадчиво заверил пассажир, -- он вообще не с Земли. Он из космоса. На Земле таких нет. Точно тебе говорю. Его ученые проверяли. Не могут понять из чего состоит. Мне деньги предлагали, чтобы я его оставил для исследований, я не согласился. А откуда я его взял? Мне его один человек подарил. Знаешь певец такой есть - Амирамов? У него еще песня есть - "Молодая", -- последнее слово незнакомец пропел, демонстрируя свои более чем посредственные певческие способности и явно раздражая водителя еще больше. -- Это его брата камень. Он мне его подарил. Хороший человек. Этот камень людей лечит. Болит что-то - приложи его. Боль сразу снимает. Я его под подушку кладу. Чтоб голова здоровее была.
Пассажир закашлялся. Слегка задумавшись и выдержав паузу, он продолжил.
-- Но он не всем помогает, этот камень. Он опасный. Некоторые, кто его брали в руки, тяжело болели. Даже умирали от него. Да. Я поэтому его и заворачиваю все время, чтоб его никто не трогал и не брал в руки. Хорошим людям он не вредит. Только плохим. И тем, кто не верит. Я бы дал тебе его посмотреть, но ты не веришь. Нельзя тебе его брать в руки.
Изложение мысли прервал другой пассажир, попросивший незнакомца передать деньги водителю. Незнакомец, снова крякнув, повернулся и взял деньги. Разложив их на одной ладони, другой рукой он начал перебирать монеты по одной и рассматривать их. Водитель, наблюдавший за процессом в зеркале, не выдержал и заговорил. Речь его была на иврите, с арабским акцентом.
-- Давай сюда, что ты там делаешь? -- нервно потребовал водитель.
-- Да так, дорогой, просто хотел посмотреть.
-- Не надо "посмотреть", -- раздался раздраженный полукрик. Последнее слово было проговорено на русском, передразнивая пассажира, после чего лицо водителя значительно омрачнело, а настроение еще больше испортилось.
-- Тут все правильно, родной, можешь не проверять.
Пассажир передал деньги водителю, недовольно щелкнув языком. Тот, включив над собой свет, начал пересчитывать деньги.
-- Ай-ай, не доверяешь мне, проверяешь. Нехорошо. Ты что? Мне все доверяют. Помню в Ереване всегда давал две копейки, их в темноте всегда за десять принимали. Все мне верили. Я сколько в школе учился - никогда за себя не платил. Все меня уважали, всегда за меня платили. Вах, Ереван, хороший город.
Пассажир снова тяжело вздохнул и, повернувшись к окну, начал задумчиво всматриваться в темноту. Пауза длилась несколько секунд. Внезапно пассажир повернулся к водителю.
-- Слушай, дорогой, а ты откуда из Еревана?
Вопрос пассажира и нелепость ситуации заставили меня улыбнуться. Ответ же водителя вверг меня в степень крайнего удивления.
-- Из центра, с улицы Туманяна, -- ответил водитель на русском языке с аналогичным пассажирскому кавказским акцентом и расплылся в широкой улыбке.

Владимир Шлевин

No comments:

Post a Comment

Search This Blog